Кореец Ким показал Пескову, как с «короной» бороться

Россия опять на осадном положении. Власти и врачи пророчат накат четвёртой волны коронавирусной инфекции. И раз уж пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков выразил сомнение в скором окончании пандемии, можно не сомневаться — свирепствовать ковид будет еще долго. Но это еще не всё: наступившей осенью нас подстерегают смертоносный «гонконгский» грипп и привычные сезонные ОРВИ. На этом фоне обострилась полемика сторонников и противников вакцинации.

Так, в Челябинской области главный внештатный эпидемиолог региона предложила лечить от COVID-19 бесплатно только привитых пациентов, тем самым сокращая расходы здравоохранения. Вышестоящие товарищи ее тут же поправили, мол, погорячилась, потому как устала работать в «красной зоне», но мы же по опыту знаем, что все самые невероятные с точки зрения закона и здравого смысла в нашей стране реализуются в первоочередном порядке. К тому же время от времени всплывает страшное слово «локдаун». В общем выживаем, как умеем.

А вот кое у кого из наших ближайших соседей, не постеснявшихся отправить российских дипломатов домой на ручной дрезине, похоже, всё схвачено.

В Пхеньяне 9 сентября прошёл очередной парад. На сей раз — по случаю образования КНДР. На трибунах народу полным-полно, прямо как до пандемии. Почти все — без масок. Но главным событием стал проход «коробки» «бойцов передового поста противоэпидемического фронта и бойцов здравоохранения» — особого военизированного подразделения, созданного при Министерстве здравоохранения. Это военнослужащие, на которых возложена обязанность создавать карантинные пункты, производить дезинфекцию объектов и следить за соблюдением противоэпидемиологических предписаний.

«Коробка» в ярко-оранжевых защитных костюмах и противогазах резко выделялась среди рядов военнослужащих в привычной парадной форме.

Бойцы этого подразделения блокировали город Кэсон, в котором обнаружили перебежчика из Южной Кореи, предположительно заражённого коронавирусной инфекцией (диагноз не подтвердился), и доставляли в этот город гуманитарные грузы. Они проводили дезинфекцию вокзалов, улиц и других мест общественного пользования, контролировали ношение масок и перчаток:

— Корейское руководство одним из первых стало принимать меры против COVID-19, в которые вошло не только полное закрытие границ, но и создание чрезвычайного противоэпидемического комитета КНДР со штабами на местах, — напоминает Александр Мостов, председатель Комитета руководителей МГС КНДР. — Тем не менее, в июне этого года председатель государственных дел Ким Чен Ын подверг критике кадры, которые «проявили невежество, неспособность и безответственность в выполнении важных задач» в связи с затягиванием противоэпидемической борьбы. Вероятно, появление «бойцов противоэпидемического фронта» является прямым следствием реформ, направленных на усиление дисциплины в борьбе с пандемией.

В КНДР борьбу с пандемией по важности приравняли к охране государственной границы. Со всеми вытекающими. Велела партия маски носить и дистанцию соблюдать — носили и соблюдали. Велит пойти вакцинироваться — двинут колоннами. Но нельзя отрицать, «драконовские» меры и их неукоснительное соблюдение под бдительным оком «бойцов» дали результаты.

ВОЗ не зафиксировала в этой стране вспышек COVID-19, хотя очень старалась. Возможно, имеет смысл перенять опыт и создать аналогичное подразделение при российском Минздраве?

— У нас возможно такое при введении режима чрезвычайной ситуации, — объясняет адвокат Пётр Хромов. — Согласно федеральному закону «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» от 21 декабря 1994 года, ситуацию с пандемией COVID-19, можно квалифицировать как ЧС федерального характера, ликвидация которого должна осуществляться силами и средствами органов исполнительной власти субъектов РФ, оказавшихся в зоне чрезвычайной ситуации.

По мнению адвоката, режим ЧС нужно было вводить в апреле-мае 2020 года, вместо вымышленных «длинных выходных». Это дало бы поддержку малому и среднему бизнесу, более четкие скоординированные действия всех регионов и т. д. Тогда же можно было бы обсуждать целесообразность создания особых подразделений по борьбе с инфекцией. А вот сейчас о необходимости вводить режим ЧС рассуждать затруднительно, поскольку мы не имеем объективной картины — данные по заболеваемости и смертности не самые вызывающие доверия.

— У нас были такие полу-военизированные подразделения, которые занимались противоэпидемиологической профилактикой в местах повышенной опасности: там, где были могильники или угроза заражения чумой или сибирской язвой, — напоминает директор «Левада-Центра» Лев Гудков*. — Но борьбу с эпидемиями должны всё-таки вести гражданские структуры. Должна быть развита сеть медицинских учреждений

Как социолог я полагаю, что от создания военизированных подразделений при министерстве здравоохранения положительного эффекта не будет. Общественное мнения скорее, окажется негативным: это, вероятнее всего, сочтут очередной потемкинской деревней, которая не заменит методичной работы по предотвращению эпидемий.

Социологи вообще любят рассуждать об «общественном мнении», им по работе положено. А вот что думают «люди в погонах»?

— Для России эта идея категорически не годится, — считает бывший сотрудник спецслужб Василий Верещак. — То, что приемлемо для корейцев и китайцев, совершенно неприемлемо для граждан России. То, что у них вызывает одобрение и даже восторг (методы у них идентичны), у нас понимания у населения не найдёт. Мы во многом другие, нас заставлять бесполезно. Тут нужно действовать аккуратно, добровольно, просветительски. Причём неважно, борьба ли это с коронавирусом или другие какие-то реформы. Наш менталитет отторгает жёсткие методы, это воспринимается отрицательно, а иногда просто в штыки.

В общем, любителям «строить» и «дожимать» стоит поумерить свой пыл: северокорейский опыт на российской почве вряд ли приживётся.